Две здоровенные жырные осы кружатся в ванной.
Беру душ, включаю на удивление горячую воду. И начинаю поливать ос.
Осы вяло уворачиваются от "дождика" и продолжают выяснять отношения.
В конце концов удаётся сбить струёй воды одну из ос в ванну.
Она тяжело взлетает и медленно летит прямо на меня.
Пытаюсь сбить её лобовой атакой из душевого шланга.
Но поздно. Оса усаживается на меня, куда-то чуть пониде подбородка. Но не на шею.
Наклоняю голову, смотрю вниз, но не вижу осу. Подбородок мешает.
Думаю, если со всей дури ударить по ней открытой ладонью, успеет она укусить?
Пчела может успеть ужалить, у неё жало и в момент смерти жалит.
А оса?
Поворачиваюсь к зеркалу, в надежде определить дислокацию осы.
Но зеркало безнадёжно запотело.
Вяло отмечаю, что мне всё равно, какую именно из двух ос я намереваюсь убить, ту, которой управлял какой-то религиозный деятель, или ту, за штурвалом которой сидел наш ас.
Беру душ, включаю на удивление горячую воду. И начинаю поливать ос.
Осы вяло уворачиваются от "дождика" и продолжают выяснять отношения.
В конце концов удаётся сбить струёй воды одну из ос в ванну.
Она тяжело взлетает и медленно летит прямо на меня.
Пытаюсь сбить её лобовой атакой из душевого шланга.
Но поздно. Оса усаживается на меня, куда-то чуть пониде подбородка. Но не на шею.
Наклоняю голову, смотрю вниз, но не вижу осу. Подбородок мешает.
Думаю, если со всей дури ударить по ней открытой ладонью, успеет она укусить?
Пчела может успеть ужалить, у неё жало и в момент смерти жалит.
А оса?
Поворачиваюсь к зеркалу, в надежде определить дислокацию осы.
Но зеркало безнадёжно запотело.
Вяло отмечаю, что мне всё равно, какую именно из двух ос я намереваюсь убить, ту, которой управлял какой-то религиозный деятель, или ту, за штурвалом которой сидел наш ас.